This Just In

И был год какой-нибудь 93-94-й, и ходили мы на "Лысого брюнета" в театр Станиславского, где играл "Петя, отец родной". Больше одного раза совершенно точно. "О, как жаль, что вас там не было, это было настоящее цирковое представление", происходившее в основном в голове автора, Даниила Гинка, сына Камы Гинкаса и Генриетты Яновской, который затем совершил leap of faith в ряды наиортодоксальнейших иудеев "ТолдОт ЕшурУн" ("Летопись праведныхъ"?) Театр абсурда, ложи блещут, цитаты въелись на века. Текста пьесы в интернете нет, автор в соцсетях отсутствует, но идеальнее дебюта для переродившегося в актера Мамонова придумать было сложно (человек прошел через кризис среднего арифметического буквально заново родившись, и сейчас уже многие не знают или не помнят его песен, но все помнят его в лицо).

Хотела аж набрать текст с видео, но пока не хочется спойлить, это лучше посмотреть - хотя крайне сложно было передать тогдашними средствами эффект присутствия в зале, но к чести оператора, есть и наезды, и разные планы, и слышно практически каждое слово. А уж в 19 лет, да у самой колонки, с этой музыкой и светом (а мундиры из ковриков с оленями чего стоят) - ...в общем, чтобы не рушить впечатление, я больше не отслеживала его театральную и кинокарьеру. Этих интонаций, пластики, мимики и жеста лично мне хватило навсегда.

Нельзя не отметить гениальную игру партнера, Дениса Бургазлиева - жаль, что это был его взлет, а потом такого класса проектов с ним больше не случалось, но sapienti sat. Мне, кажется, объяснили, что персонажи - альтер эго друг друга, и по-другому воспринимать уже не получалось.



( Collapse )

И подарки в судьбе моей редки...

/сестры Вотинцевы/

"Все ясно, дорогой Никита Сергеевич! Эта свадьба явилась могучим источником познания жизни для вас..."

/Довлатов, "Ремесло"/

Уфф, отлежалось, надеюсь. Неловко писать о своем среди происходящего общественного, и все же -

привет из Башни Песни, куда я угодила по случайности. Ничто не предвещало - приглашение на юбилейный концерт старого друга в связи с его вступлением в возраст Бильбо Бэггинса сулило, по его словам, "подходящую компанию, то есть такую, где нас могут хорошо угостить и послушать наши песенки". Точнее, казалось мне, это нас будут угощать, а мы за это - слушать. А зря, потому что через пару часов после начала действа мне пришлось приступить к своим, как выяснилось, прямым обязанностям (ролик встроен с 2:09:47, начало там же).



( Collapse )

"Шиш твоих библиотек", как это называлось в одном посте 10 лет назад - это, как мы помним, тишь, которую Ахмадулина испрашивала у одиночества с его крутым характером, носителем чего стал саундтрек "Иронии судьбы" и Пугачева непосредственно.

В наше время шиш тишь существует скорее с обратным знаком - у каждого одинокого человека, да и у всех остальных практически, в кармане смартфон, а в нем - Ютубчик. (Особенно у тех, кто не водит машину и ездит в общественном.) Уже который год как обнаружилось, что основной фон заполняется примерно так:

ivan dark калугин. александр мень великий пост. twin flame vs karmic connection. мы тоже очень рады. хоть бог и запретил дуэли. моби дик гостелерадио. мы с тобой давно уже не те. lidia yuknavitch. una voce poco fa. ballad of sigmund freud. андрей макаревич интервью. иван есин. splenic projector 1/3. время читать книги. ким братская гэс. avalokiteshvara mantra. austin coppock. александр иванов. full album. всеволод емелин. танец капулетти. все о философии.
( Collapse )

Комменты рулят — точнее, наконец-то мне, пусть и в роли старого брюзги, удалось произнести то, что я думаю.

Этот пост остаётся здесь на случай внезапных комментариев и поздравлений :) Sapienti sat, например

Уже несколько месяцев вспоминается, что -
на белорусской земле я провела ровно несколько часов в своей жизни. А именно, по пути в Латвию на жигулях в 1987 году мы почему-то остановились в белорусском поле - очевидно, где-то в Витебской области. (Помнится, белорусская граница являла собой декоративные верстовые столбы, а также сталинское гипсовое изобилие с плодами из корзин - вряд ли арку, потому что а как же фуры, скорее колонны). Попали мы туда быстро, потому что жили почти у самого выезда на Минское шоссе (очертания Беловежского пруда (кто б знал, что он так назывался?) до сих пор сразу замечаю на карте Москвы, он и из космоса наверняка виден).
В чистом поле не было никого, кроме пастуха, с которым тут же разговорился мой папа - ничего не помню из их беседы, потом он вспоминал, что речь зашла о войне, и тот не преминул заметить, что Гитлер “лютовал больно”. Потом в памяти смутно мелькнул город Витебск (аккуратно контаминировавшийся с Даугавпилсом, где мы застряли еще через несколько часов), но мама вспоминает, что на вопрос к продавщице местного книжного, где у вас тут дом-музей Шагала, та напряглась: “Кого-кого?” Это, видимо, был последний период, когда простые витебчане не знали, кем знаменит их город, но факт. Ах да, на въезде в республику, в Смоленской области мама заставила всех задраить окна, в надежде, что это снизит эффект от якобы все еще пребывающей там радиации. (Надеюсь, панамка на берегу Финского залива в поездке в Ленинград за год до этого тоже спасла положение.)
И этим, наверное, исчерпываются воспоминания - мне так и не довелось попасть в Минск, куда, говорят, москвичи ездили за ностальгией по Совку в плане архитектуры и общей атмосферы. (Нет, позвольте, поезд, на котором мы с мамой ехали в ГДР в следующем, 1988 году явно шел через Белоруссию, если рельсы, то есть колеса меняли в Бресте. Что же вспоминается - дико вкусная картошка, которую заносили прямо в вагоны на какой же станции, первой от Москвы? Точно, Барановичи, упоминающиеся аж в программной песне Таганрог группы “Наеховичи”: mir zaynen (ots-tots-tots) di Nayekhoviches, mir shpiln far a yid un far a goy, un az mir hobn geshpilt in Baranoviches, sam Lukashenko hot geshrign: "Ot azoy!" - мы Наеховичи, играем для иудея и эллина, а в Барановичах сам Лукашенко нам кричал “Вот так!”)

А потом случилось все остальное, и я оказалась в Тель-Авиве на демонстрации по поводу ста дней протеста в Беларуси. (Между детством и нынешним временем, разумеется, была масса знакомств с выходцами оттуда в Израиле, в том числе дружба с бывшими брестскими оппозиционерами, переехавшими в результате в Польшу.) Были свечи, песни, флаги и эльфийского вида люди (можете себе представить, как смотрятся здесь юные, рослые, светловолосые и в красно-белом). Какой-то русскоязычный политик с чудовищными заявлениями типа “Да-да, происходящее в Беларуси очень важно для Израиля, там на наших глазах образуется государство террора (sic)” - впрочем, его вскоре согнали. Харизматичный юноша, громко произносивший по-белорусски заранее подготовленные тексты молитв и призывавший всех сказать “Аминь”. Равнодушные зрители молча кутались в маски, менты демонстрировали присутствие, а на вопрос добродушного курьера на мотоцикле, что у вас тут происходит, на иврите так сразу рассказать было нечего. Впоследствии другой юноша, отчасти русскоязычный, но родившийся здесь, при этом чуть ли не белорусского происхождения, попытался снизить градус событий так: “У них там типичный третий мир. Жил я на Филиппинах, жил в Таиланде, там это в порядке вещей. В тюрьму кого-нибудь бросить и кучу времени продержать без следствия, например.”
Видимо, психика устроена так, что поскольку поверить в происходящее в Беларуси невозможно, приходится сделать вид, что явление не уникально. Или вообще не вникать: в какой-то момент восприятие просто перестало вмещать бесконечные свидетельства, отслеживать больше нет сил и не без облегчения воспринимаешь отсутствие этих новостей в окружающих лентах, но ведь это наверняка не означает, что все позади.